С тех пор, как был написан моей матерью этот последний ее очерк, прошло тридцать шесть лет. И вот, готовя к публикации эти очерки, мы попытались найти в Интернете еще какие-то сведения о Русе и, прежде всего, раскрыть тайну последних месяцев ее жизни и ее гибели – то, что так и не суждено было узнать моей матери.
Мы узнали, что, живя в Свердловске в ссылке в 1925-1928 годах, Руся руководила фундаментальной библиотекой Уральского политехнического института (отделившегося от Уральского университета в 1925 году). Имя Раисы Осиповны Губер-Гриц как заведующей библиотекой упомянуто в докладе директора научной библиотеки Уральского государственного технического университета Г.Ю. Кудряшовой.
В 1935 году, после недолгого пребывания в Москве, Руся была снова арестована и выслана в Минусинск. Из статьи «Политическая ссылка в Красноярском крае (советский период)» Владимира Георгиевича Сиротинина, председателя Красноярского краевого общества «Мемориал», мы узнаем, в какой обстановке жила Руся в Минусинске и кто окружал ее в эти последние годы ее жизни. «После убийства Кирова 1 декабря 1934 года, – пишет Сиротинин, – поток ссыльных увеличился. Решения [о высылке] принимались судами и особыми совещаниями при НКВД СССР. В ссылку отправлялись те немногие члены революционных партий (меньшевики, эсеры, анархисты), кто уцелел к этому времени. Так, в Минусинске образовалась колония ссыльных меньшевиков. В силу враждебного к ним отношения со стороны властей и настороженности жителей Минусинска, которые боялись, что их заподозрят в связях с врагами народа, жили меньшевики замкнуто, поддерживая друг друга морально и материально. Летом 1937 года все они были арестованы (архивно-следственное дело № 04792)… Всех их расстреляли в Красноярске 20 июля 1938 года».
Кто же были эти люди? Вот их список, составленный нами по Мартирологу сайта Красноярского отделения «Мемориала». Надо принять во внимание, что сведения эти основаны на анкетных данных из следственных дел, в которых партийная принадлежность подследственных могла быть фальсифицирована.
Авилов Борис Васильевич, 1874 года рождения. С 1897 г. член организации интернационалистов РСДРП. С 1918 – меньшевик.
Брук Марк Михайлович, 1891 г.р. С 1909 – меньшевик.
Венецианов-Вершинин Леонид Сергеевич, 1896 г.р., уроженец Казани. Образование высшее. Бывший левый эсер.
Губер-Гриц Раиса Осиповна, 1885 г.р., уроженка Таганрога. Образование высшее. В прошлом меньшевичка.
Добровольский-Балин Станислав Казимирович, 1897 г.р., из Польши.
Иванов Павел Александрович, 1892 г.р., уроженец с. Подольское Ярославской губ. Образование высшее. С 1910 – меньшевик.
Канышев Петр Дементьевич, 1879 г.р. Бывший эсер. До ссылки работал в Институте им. Плеханова в Москве.
Кранихфельд Андрей Сергеевич, 1902 г.р., уроженец Самары. Племянник Л.Мартова. Образование высшее. Возглавлял РСДРП молодежи (меньшевиков), в 1920 – один из организаторов Московского СДСРМ.
Пятигорский-Барский Евсей Яковлевич, 1897 г.р., уроженец г. Кременчуг Харьковской губ. Образование высшее. Бывший меньшевик.
Тужилкин Сергей Сергеевич, 1909 г.р., уроженец Казани. В прошлом – анархист.
Фальковская Александра Максимовна, 1901 г.р.
Фальковская Станислава Болеславовна, 1904 г.р. Дочь сосланного в Сибирь в царское время поляка. Жена Л.С. Якубсона. В 1932 г. исключена из ВКП(б) как троцкистка.
Цейтлин Меер Давыдович, 1897 г.р., уроженец Киевской губ. Меньшевик. По непроверенным данным покончил жизнь самоубийством после ареста.
Якубсон Лев Соломонович, 1901 г.р., уроженец Смоленска. Образование незаконченное высшее. В 1920 – один из организаторов Московского СДСРМ.
Всего по делу № 04792 проходило 14 человек. Все они – люди разных национальностей: русские, евреи, поляки. Почти все они подвергались арестам, заключению и высылкам в годы, предшествующие минусинскому делу.
Аресты по делу № 04792 начались 4 мая 1937 г., когда была арестована Руся. Месяц спустя, 3-5 июня, последовали групповые аресты Венецианова-Вершинина, Якубсона и его жены С.Б. Фальковской, Брука, Добровольского-Балина, Кранихфельда, Тужилкина, Цейтлина, Пятигорского-Барского. Одновременно в Красноярске была арестована А.М. Фальковская по тому же делу. Еще через месяц были арестованы Авилов, Иванов и Канышев. И то, что Руся была арестована первой, означает, что на «следствии» на нее пришелся первый и главный удар. Возможно, следователи сочли ее самым слабым звеном в созданной ими «контрреволюционной меньшевистской организации» и надеялись выбить из нее нужные им показания. Я уверен, что и здесь она вела себя с присущим ей мужеством.
Подследственные, проходившие по делу № 04792, обвинялись по статьям 58-2, 8, 10, 11 УК РСФСР. Статья 58-2 имеет в виду «вооруженное восстание» и «захват власти в центре или на местах», ст. 58-8 – «совершение террористических актов, направленных против представителей советской власти», ст. 58-10 – антисоветскую пропаганду или агитацию, ст. 58-11 – участие в антисоветской организации. Все эти, в большинстве своем уже немолодые, интеллигентные люди, бывшие меньшевики, которые всегда были противниками насилия и террора, обвинялись в «вооруженном восстании», «захвате власти», терроризме. Ясно, что обвинения были сфабрикованы и что «контрреволюционная организация» была создана в кабинете минусинского следователя. Местное НКВД стремилось выслужиться перед начальством, раскрыв в маленьком провинциальном городе крупное террористическое меньшевистское подполье. Контрреволюционные организации и заговоры создавались органами госбезопасности и ими же «раскрывались» в каждом городе необъятной страны. Перед нами лишь крошечный фрагмент огромной картины.
Мы знаем, что после революции, вернувшись в Россию, Руся уже не была членом партии меньшевиков. Такими же «меньшевиками» были, очевидно, и другие участники группы.
Все эти люди сначала оказались в минусинской тюрьме, а затем были отправлены в Красноярск. Возможно, перед этапом в Красноярск Русе и удалось передать на волю свое последнее, прощальное письмо. Должно быть, она уже догадывалась, что ее ждет.
Что же произошло дальше?
22 ноября 1937 года дела всех этих людей были направлены в Военную коллегию Верховного суда СССР. В действительности передача дел в Военную коллегию была лишь формальным актом, призванным придать хоть какую-то видимость законности произволу органов госбезопасности, санкционированному Сталиным и высшим партийным руководством. Технологию массового уничтожения людей рисует во всех деталях документ, подготовленный и опубликованный в Интернете обществом «Мемориал»: http://stalin.memo.ru/images/intro1.htm. Здесь представлены так называемые сталинские списки – перечни людей, осужденных по личной санкции Сталина и других членов Политбюро ЦК ВКП(б) к разным мерам наказания, в подавляющем большинстве к расстрелу.
Согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от 1 декабря 1934 г., изданному немедленно после убийства Кирова и, очевидно, подготовленному заблаговременно, еще до этого убийства, приговоры по делам о «террористических организациях» и «актах террора» выносились без излишней волокиты, без права обжалования и ходатайства о помиловании, но сохраняя при этом видимость судебной процедуры, и приводились в исполнение немедленно. Списки составлялись в центральном аппарате НКВД, где заранее определялась мера наказания. Все люди в этих списках разбивались на три «категории», при этом включенные в первую категорию, то есть обреченные на расстрел, составляли, как сказано, подавляющее большинство. Судьба будущих жертв была предрешена заранее. Затем списки передавались в Политбюро. Сталин и наиболее приближенные к нему члены Политбюро утверждали эти списки, ставя на них свои подписи. После этого списки возвращались в НКВД, а затем передавались в Военную коллегию Верховного суда. Приспешники Сталина связывали себя круговой порукой – кровью своих жертв. Самыми активными «подписантами» списков были Сталин и Молотов. Молотов завизировал 372 списка, Сталин – 357 списков.
Итак, Военная коллегия лишь выносила предрешенный приговор. «Судебная процедура, упрощенная до предела, была лишь формальностью», – читаем мы в упомянутой выше публикации «Мемориала». Все документы готовились заранее, а само слушание дела одного человека продолжалось обычно 5-10 минут. «Смертные приговоры, видимо, подсудимым не объявлялись – они узнавали о своей судьбе непосредственно перед казнью».
Оригиналы сталинских списков 1937-1938 гг. составляют 11 томов, а число осужденных по этим спискам превышает 40 тысяч человек. Но не надо думать, что казнили только тех, кто проходил по сталинским спискам. Еще больше людей было расстреляно по приговорам так называемых троек бесчисленных местных управлений НКВД, разбросанных по всей стране.
И вот перед нами один из сталинских списков по Красноярскому краю от 3 января 1938 года. Называется он обычно: «Список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда Союза ССР». В списке 175 осужденных по первой категории. Среди них – Раиса Осиповна Губер-Гриц и половина подсудимых, проходивших по делу № 04792. На обложке списка – три подписи: «Жданов за, Молотов, Каганович, Ворошилов». Сталин, очевидно, на этом заседании отсутствовал.
По данным Красноярского «Мемориала», выездная сессия Военной коллегии Верховного суда состоялась в Красноярске только 20 июля 1938 года. В этот же день все осужденные по этому делу были расстреляны, включая и тех, кого мы не находим в списке от 3 января. После утверждения их приговора сталинской кликой они томились в Красноярской тюрьме еще много месяцев, не зная, что судьба их уже решена.
Теперь мы знаем, когда погибла Руся: 20 июля 1938 года.
Теперь мы знаем имена тех, кто ее убил: Жданов, Молотов, Каганович, Ворошилов. Среди убийц Руси надо назвать и их пахана – Сталина.
Двое палачей – Молотов и Каганович – дожили до глубокой старости. Дожили благополучно, получая пенсию и выращивая розы на своих дачах.
В марте 2003 года исполнилось 50 лет со дня смерти Сталина, и социологи захотели узнать, как относится к Сталину население России. Половина опрошенных относится к Сталину хорошо и высоко оценивает его деятельность.
Канберра
2006